Ecumène: Alessandri il Macedon (Conte popolâr russe)

Version origjinâl:

Сказание об Александре Македонском

Жил на свете царь; имя его было Александр Македонский. Это было в старину, давно-давно, так что ни деды, ни прадеды, ни прапрадеды, ни пращуры наши не запомнят. Царь этот был из богатырей богатырь. Никакой силач в свете не мог победить его. Он любил воевать, и войско у него было все начисто богатыри. На кого ни пойдет войною царь Александр Македонский — все победит. И покорил он под свою власть все царства земные. И зашел он на край света и нашел такие народы, что сам, как ни был храбр, ужаснулся их: свирепы пуще лютых зверей и едят живых людей; у иного из них один глаз — и тот во лбу, а у иного три глаза; у иного одна только нога, а у иного три, и бегают они так быстро, как летит из лука стрела. Имя этих народов было: Гоги и Магоги.

Однако ж царь Александр Македонский от этих дивиих народов не струсил; начал он с ними воевать. Долго ли, коротко ли он с ними вел войну — это неведомо; только дивии народы струсили и пустились от него бежать. Он за ними, гнать-гнать, и загнал их в такие трущобы, пропасти и горы, что ни в сказке сказать, ни пером написать. Там-то они и скрылись от царя Александра Македонского. Что же сделал с ними царь Александр? Он свел над ними одну гору с другою сводом, и поставил на своде трубы, и ушел назад в свою землю. Подуют ветры в трубы, и подымется страшный вой; они, сидя там, кричат: «О, видно еще жив Александр Македонский!» Эти Гоги и Магоги до сих пор еще живы и трепещут Александра, а выйдут оттудова перед самою кончиною света.

Сказание об Александре Македонском // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. — М.: Наука, 1984—1985. — (Лит. памятники). Т. 2. — 1985. — С. 383—384.

*** *** ***

Al jere une volte un tsar; il so non al jere Alessandri il Macedon. Chest al sucedeve par antîc, agnons indaûr, tant che ni vons, ni basavons, ni strabasavons, ni i nestris antenâts no lu àn iniment. Chest tsar al jere un valent infrà i valents¹. Nissun al jere cussì fuart di podêlu bati. I plaseve vuerezâ, e te so schirie a jerin dome che erois². A cualsisei che i puarti vuere il tsar Alessandri il Macedon, ducj ju vinç. E al sudità ducj i reams de tiere. E al rivà ai confins dal mont, e al cjatà di chei popui che ancje lui, par tant che al fos ardît, ju temeve: crudêi plui des bestiis ferocis e a mangjin vîfs i umigns; cierts di lôr a àn dome un voli (e chel tal cerneli), chei altris a àn trê voi; cierts a àn une gjambe sole e chei altris a ‘nd àn trê, e a corin svelts tant che la frece che e svole dal arc. Il non di chescj popui al jere Gogs e Magogs.

Dut câs chei popui salvadis il tsar Alessandri no lu àn scaturît; al tacà a vuerezâ cun lôr. Se tant timp o se pôc al fasè vuere cun lôr, chel no lu savìn. Ma i popui salvadis si spauririn e a scjamparin vie di lui. E lui daûr di lôr, scorsenâ e scorsonâ, ju parà indaûr in landris, forans e monts che no si puedin contâ intune flabe, no si rive a descriviju cu la pene. Propit là vie a si platarin dal tsar Alessandri il Macedon. Ce fasial di lôr il tsar Alessandri? Al tacà a arc sore di lôr une mont cuntune altre, e al metè des trombis sul arc, e al tornà indaûr a la sô tiere. A soflin i vints tes trombis, al ven fûr un urlarili teribil; chei, spietant, a berlin “Oh, si viôt che al è ancjemò vîf Alessandri il Macedon!”. Chescj Gogs e Magogs a son vîfs ancjemò vuê e a si stramissin pensant a Alessandri, e a jessaran di là juste prin de fin dal mont.

rincurât di Aleksandr Nikolaevi Afanas’ev
Voltât par furlan di Pablo Gortan

Notis:

1) al test di partence si lei “iz bogatyrèj bogatýr”, ven a dî “l’eroi dai erois”. Il Bogatyr al è il cavalîr erant di tancj ciclis epics de antighe Rus’, cuntune fuarce imense ma leâl al so princip e plen di virtût e di valôr.

2) Ancje chi la peraule doprade intal origjinâl e je “bogatyr”.

• 

  Orphis Apifera has written: 12 di Otubar dal 2011 at 11:19 PDM Rispuint

  Alore achì ai volarès l'intervent di Jaio, ma lui al à da jessi in Spagne.
  Parcè la so femine e je une scritore russe regjistrade. Duncje la femine a varès di tradusi la storie par inglês, po dopo lui la tradûs par francês e da ultin a la controle par furlan.
• 

  Jaio Furlanâr has written: 2 di Novembar dal 2011 at 7:18 DM Rispuint

  Inmó un pôc e mi met a zuià al Dalí cu le sô Gala:-)
  Seont jê, lis contis curtis no son chês plui popolârs e a invidarès il catalan Xabi a cjalâ pluitost viers i fradis Strugatskie che an scrit:
  "Dificil di sei un Diu" e une altre che a mi plasarès a mi di fâ un pastiç che s'intitule: Il lunis al scomence il sabide. Ma o soi daûr a insegnâi il furlan (Viodêt le parodie sui furlans achi:http://www.youtube.com/profile?user=sommarti#p/u/44/Iw8Ra1xKVMs) , cuissà se 'ne dí no us scrîf une contecurte ancje jê:-)
• 

  Anonymous has written: 7 di Novembar dal 2011 at 9:52 DM Rispuint

  Dopo dut chel viaç, e vignarès fûr une conte afat difarente 🙂
  O ai cjatât il libri dai Trugatskie, e se a son altris conseis su contis curtis o cjemò miôr curtissimis, gracie, benvignudis!

  Mandi
  Xabi
  (ocjo, Xabi il galego, però, che Xabier il catalan al è il Lamuela, impussibil sconfondisi)